[Аи но Хикари]

Я закончила эту главу. Браво! И опять забыла ее выставить вовремя. Печаль...

Название: Зеркальный цирк
Автор: Аи но хикари
Фэндом: D.N.Angel
Пейринг: Дайске/Дарк Сатоши/Крад
Рейтинг: PG-13, что дальше будет, не знаю
Жанр: ангст, романс
Размер: уже макси
Саммари: очередная кража призрачного вора заканчивается неожиданным инцидентом. Даже люди, не имеющие тела, могут поменяться телами?
Дисклеймер: герои не мои, так, балуюсь
Предупреждение: яой(сенен-ай), ООС, АУ.
От автора: канон читала-смотрела недавно, но уже ничего не помню( Будут ляпы, укажите пожалуйста!

Глава 7.3

Вернувшись в комнату, Дайске вздохнул и сразу направился к кровати – ему надо было подумать. Забравшись на невысокую лестницу, он бухнулся спиной на матрас, но тут же взвыл, вскинувшись – не рассчитав расстояние, он с размаху ударился головой о стену. Недовольно бурча и потирая будущую шишку, Нива поднялся, невольно ожидая насмешливых комментариев о своей неуклюжести. Но их не последовало – его новый мысленный собеседник не был склонен к беспричинной язвительности и насмешке. Ну, по крайней мере, бесцельной. Стало неожиданно грустно. Вспомнились недавние слова Эмико, сказанные ей в ответ на вопрос о том, почему сегодня кражи не будет: «Сейчас намного важнее понять, как отменить действие Зеркала, а потому нам необходима помощь Хиватари-куна. А Дарк вполне может взять выходной – у него ведь так давно не было свободных дней! Ты так не думаешь, Дай-чан?». Нива помнил, как после этих слов внутри у него что-то сжалось. Он, конечно, понимал, что Эмико права и новая информация сейчас намного полезнее очередной кражи, тем более они так и не разобрались, что же заставило Хиватари превратиться, но… получалось, что Нива действительно больше сегодня его не увидит. Эх, поскорее бы все стало, как раньше, когда призрачный вор всегда, каждую минуту, незримо присутствовал в его сознании, доставал своими подколками и… просто был рядом.
Дайске еще раз вздохнул и еще раз откинулся на кровать, но на этот раз осторожно и на подушку. Он понял, что, похоже, наконец настал тот страшный момент, когда он может обдумать все те нерешенные вопросы, что накопились в его сознании. Например, помимо грусти еще было это непонятное, мешающее смущение, которое он теперь испытывал, находясь рядом с призрачным вором. И когда это началось? Определенно, это случилось после того, как Зеркало Двуличия поменяло Дарка с Крадом местами. Так когда? С самого начала? Перебирая в уме момент их первой встречи, Дайске почувствовал, что невольно опять смущается – это неожиданное объятие было для него… неожиданным. Да, именно. Как-то странно было чувствовать на своих плечах руки того, кто столько времени использовал твое тело, как свое собственное. К тому же, Нива ведь уже давно не видел Дарка… со стороны, ведь тому нечасто приходило в голову смотреться в зеркало, да и некогда было об этом задумываться, когда удираешь из очередной засады полицейских. Так что подобное определенно было редкостью… Вот оно! Нива подскочил. Ну конечно! Ему просто странно видеть Дарка со стороны и воспринимать как отдельную личность. Похоже, Дайске до того момента вообще подсознательно считал Дарка какой-то несуществующей фантазией. Нет, конечно умом он понимал, что в его теле живет еще одно сознание, совершенно чуждое ему, но было очень трудно перестроиться после четырнадцати лет жизни почти обычного подростка - по крайней мере, мысленные разговоры его тогда точно не мучили.
Так, одно чувство, требующее объяснения, объяснилось. Но было еще второе – это его чувства к Хараде-младшей. Почему он чувствует привязанность к Рисе, Нива уже понимал, ну, если верить Краду, конечно. А вот почему он испытывает по этому поводу такую неприязнь, оставалось для Дайске загадкой. Впрочем, после недолгого размышления понял он, и в этом случае все довольно понятно. Просто эта привязанность очень похожа на его старую, забытую любовь к этой девушке. А поскольку сейчас он любит ее сестру, подобные чувства ощущаются им так, будто он предает Рику-сан. Осознание этого факта было не особо приятным, но вполне логичным. Дайске вздохнул с облегчением - наконец-то он разобрался в себе.
«Чернокрылый великий, чего только люди не придумают для того, чтобы не видеть правду!» – почти простонал в его голове Крад. Как же ему надоели эти неумелые самокопания! И зачем только так извращаться? Все же так просто! «Все же так просто», – громче повторил он. – «Ты любишь мышонка, а потому ревнуешь. Признайся в этом хотя бы самому себе, от этого всем только легче станет. По крайней мере, мне уж точно», - закончил он.
- И правда, как все просто! – почти восторженно согласился с ним Дайске, но в следующую секунду до него наконец дошло, что сказал его собеседник. – Постой, люблю? В смысле, как это? То есть, как?.. С чего ты взял?.. – Нива залился ярким румянцем, который с каждой фразой становился все ярче. Немного помолчав, он собрался с мыслями и произнес. - Ну, я хочу сказать… Я же люблю Рику-сан. Поэтому… ты неправ. Этого просто не может быть. Вот так. – последние слова он постарался произнести как можно тверже.
«Да-а?» - тут же протянул голос у него в голове. – «И о ком же ты сейчас думаешь, по кому скучаешь, кого хочешь увидеть, о ком мне все мозги прожужжал? Ну? Молчи, и так знаю. Мне эти твои «А Дарк бы сделал так…», «Дарк сказал бы это…» и «Дарк, Дарк, Дарк» уже в горле сидят и даже выше. Боже, сколько можно? И ты еще отрицаешь?!» - конец он почти прокричал, неожиданно эмоционально для него. На самом деле, отнюдь не врожденная эмоциональность вдруг подтолкнула его на подобный яркий монолог, а тот небольшой процент вероятности, который утверждал, что после подобных слов смущенный Дайске хоть на какое-то время будет упорно стараться не думать об одной невероятно надоедливой личности. Жаль, что ему это вряд ли удастся, но попытаться стоило.
- Вот неправда, - запротестовал Дайске, но у него явно не было настолько же сильных контраргументов. – Просто у меня сейчас нет возможности с ней увидеться, поэтому я и не хочу об этом думать. Да, именно… - тут он резко замолчал и ему жутко захотелось ударить ладонью по лбу. Как он мог забыть? - А ведь она меня приглашала провести вечер вместе! Это было немногим меньше часа назад… Может, приглашение еще в силе? Спасибо, что напомнил, Крад! – с этими словами он быстро сбежал вниз по лестнице, бросаясь к телефону.
***
Они договорились встретиться через полчаса у любимого фонтана Дайске. В назначенное время тот уже был там с довольно пухлым альбомом в руках и парой карандашей (тех самых, красным и фиолетовым) – сошедшись на том, что в какое-нибудь кафе или кино им не хочется, они решили порисовать. Ну, точнее, рисовать собирался только один человек - в свете последних событий Ниве очень хотелось вернуться к любимому успокаивающему занятию, а Рику не менее сильно хотела понаблюдать за его работой. Дайске был совсем не против.
- Нива-кун, - позвал с другой стороны от фонтана знакомый мягкий голос. Обернувшись, Дайске радостно улыбнулся совсем немного запыхавшейся Хараде, которая в этот момент припарковывала свой велосипед. Ее волосы были немного взъерошены, а одежда – как всегда больше удобная, чем красивая - необыкновенно ей шла. Глядя на эту девушку, Нива почувствовал, как в груди опять разлилось знакомое уютное тепло, и невольно усмехнулся про себя. И после этого Крад будет говорить, что Дайске ее не любит? Поднявшись со своего места, он подошел поближе к Рику и с улыбкой поздоровался.
- Привет, - ответила она, улыбаясь в ответ, но в следующий момент ее взгляд упал на открытый альбом в его руках и она наигранно обиженно поджала губы. – Не может быть, ты уже начал? Без меня? Но ведь начало рисунка – это самое интересное! Как ты мог, Нива-кун? – шутливо укорила она, садясь рядом с тем место, где минуту назад сидел Нива.
- Прости, Рику-сан, я не думал, что тебе это так важно. К тому же, обычно в самом начале рисунок больше похож на скопление непонятных линий и понять, что будет изображено, иногда очень трудно. – говоря это, Дайске сел обратно на свое место и положил альбом на колени, готовый продолжать рисунок.
- Но ведь это и есть самое интересное, - мягко возразила Рику, - Смотреть, как на чистой бумаге появляются тонкие линии, как они утолщаются и утемняются, а потом волшебным образом складываются в рисунок. Это ведь настоящая магия! – воскликнула она и улыбнулась, заметив, что в глазах ее собеседника отразилось понимание. Она перевела взгляд на альбом.
- Ух ты, да он почти весь исписан! – восхитилась она, отметив его толщину и потрепанность страниц. – Можно, пожалуйста, посмотреть, Нива-кун? – спохватившись, она добавила. - Или ты хотел бы сейчас продолжить этот рисунок?
- Нет-нет, можешь посмотреть. Все равно солнце уже поменяло свое положение. – он вздохнул и сожалеющее покачал головой. - Именно поэтому так сложно рисовать восходы и закаты.
- Правда? Я никогда об этом не задумывалась… - ответила Рику, открывая альбом на первой странице, и в следующую минуту он целиком завладел ее вниманием.
Дайске действительно был хорошим художником, даже очень-очень хорошим. Конечно, до Сатоши ему было далеко, хотя если бы кому пришло в голову сравнить их работы, он пришел бы в затруднение. Несмотря на проигрыш в мастерстве, картины Дайске всегда были наполнены жизнью, светлой, пьянящей ее стороной. Холодом снега, яркостью солнца, теплом эмоций, и даже иногда казалось, что звуками - пением птиц, журчанием воды, шелестом ветра. С первой страницы, с первого рисунка, на котором был изображен совершенно очаровательный олененок, и до конца альбома Харада-старшая не проронила ни слова. Но когда очередь дошла до предпоследнего рисунка, глаза Рику удивленно и восхищенно расширились. В этот момент Нива вспомнил, что было на рисунке, из-за чего покраснел и попытался забрать альбом из рук девушки. Но только он дотронулся до шершавой обложки, как Рику произнесла:
- Потрясающе! Нива-кун, ты действительно хорошо понимаешь Хиватари-куна. Так точно ухватить его… гордость и одиночество… Я бы ни за что так не смогла! – своими словами девушка пресекла все попытки Нивы забрать из ее рук альбом. Она внимательно рассматривала простой набросок, это даже нельзя было назвать рисунком в карандаше – одни линии были не закончены, а другие, лишние, не стерты. Но она, похоже, разделяла мнение Нивы - ему всегда почему-то наброски казались более интересными, чем законченные картины – в готовых работах, конечно, проявлялась индивидуальность художника, но в рваных линиях карандашного черновика можно было увидеть намного больше. К сожалению, а, может, и к счастью, именно по этой самой причине собственные наброски Дайске не очень любил. Вздохнув, он тоже склонился над рисунком, в деталях помня, что он увидит. На бумаге, в левой половине альбомного листа, был изображен Сатоши в том виде, в котором его можно увидеть в школе – растрепанные, но почему-то не выглядящие такими волосы, школьная форма, непреступная поза – одна рука в кармане, вторая свободно опущена, корпус повернут влево, взгляд устремлен вдаль. Именно этот взгляд и был необычен, а еще именно он дал начало этому рисунку – после того, как Зеркало заставило их работать вместе (нет, раньше они, конечно, были друзьями, но после этого происшествия стали проводить в обществе друг друга намного больше времени), Дайске пару раз замечал этот взгляд. Это было… когда же?.. может?.. Нет, Нива бы не вспомнил, но картинка упорно преследовала его. На этом его воображаемом портрете Хиватари всегда стоял вот так, независимо-холодно, почти пряча за длинной челкой одинокий взгляд, а за спиной у него на этих картинках всегда были пушистые белоснежные крылья. На наброске они были изображены несколькими плавными линиями – это была одна из частей рисунка, которая ясно показывала, что он не закончен, но это даже было немного… красиво.
По правде говоря, Дайске не любил эту картинку, что упорно появлялась в его мозгу. Он совершенно не хотел когда-либо снова увидеть этот взгляд, будь то живой Хиватари или просто его изображение, но чему-то, очень похожему на вдохновение с худшей его стороны, он сопротивляться не мог. Поэтому сразу, как только у него в руках появился карандаш, он поспешил выплеснуть эту картинку на бумагу. Похоже, получилось даже слишком хорошо – Рику не могла оторвать взгляд, казалось, запоминая каждую линию, каждый штрих.
И это действительно было так. Харада-старшая была просто заворожена этим рисунком, впрочем, как и всем, что когда-либо показывал ей из своих картин Нива. Девушка аккуратно, едва касаясь, чтобы не смазать грифель, кончиками пальцев проследила линию нечетких крыльев Хиватари. Она не уставала смотреть ему в глаза и ее не отпускало ощущение, что вот сейчас она видит настоящего Хиватари, без его вечной маски отстраненности. О том, что ее одноклассник не просто надменный богач, девушка поняла давно, но увидеть его таким на рисунке, настолько точном, что было ощущение, будто она видит этого человека вживую, оказалось… неожиданным. Такой Хиватари просто не мог быть бесчувственной глыбой, да даже холодным принцем. Рику была уверена, что после этого вечера она уже не сможет относиться к Хиватар-куну так, как раньше. Она еще раз машинально провела пальцами по линии крыльев.
- У тебя и правда прекрасно получаются портреты, Нива-кун, - все так же восхищенно произнесла она. – Почему ты никогда не показывал мне ни одного?
- Честно сказать, мне нечасто удается удачно изобразить людей, поэтому у меня немного портретов. – ответил Нива, сказав чистую правду. Ему действительно нечасто давались люди – большинство его картин изображали духов. Ну а до того момента, как вообще связался со всеми этими живыми произведениями искусства, он нарисовал только два портрета. На одном была изображена вся его семья, но в то время художником он был довольно слабым, если не сказать больше, а потому картина вышла никакой. Но Мико все равно настояла на том, чтобы ее сохранить. Второй портрет был написан намного лучше и тоже изображал его семью, вот только отца Дайске на нем уже не было.
Рику кивнула, приняв его ответ, и чуть-чуть помолчала, будто желая спросить что-то еще, но не решаясь. Наконец, решившись, она все-таки произнесла:
- Почему крылья, Нива-кун? Я никогда не думала, что Хиватари-кун похож на ангела. Это совсем не значит, что я считаю его демоном или что-то в этом роде, просто… почему крылья? – закончила девушка. Этот вопрос смутил Дайске. Ну не говорить же ей в самом деле о том, что в своей голове он просто видел Хиватари с крыльями, поэтому получилось именно так. Или сказать? А почему нет?
- Если честно, я не могу сказать точно. Я просто видел его таким. В моем представлении он был с крыльями. Вот и все. – Дайске развел руками и виновато улыбнулся. Ему правда было сложно это объяснить, ведь то, что Нива видел Сатоши с крыльями вживую совершенно не объясняло этот рисунок. А другое объяснение было слишком расплывчатым. К тому же Дайске совсем не хотел привлекать внимания к своим мыслям – не хватало еще, чтобы ими заинтересовался Крад. Тогда ему точно не жить.
- Понятно, - удовлетворилась ответом Рику. Похоже, она действительно хорошо понимала Дайске, может быть даже лучше, чем он сам себя понимал. Закончив рассматривать так понравившийся ей набросок, она перешла к следующему, тому, который Нива рисовал к ее приходу. Рассмотрев только начатый пейзаж, изображающий вид с того места, где они находились, во время заката, девушка вернула альбом владельцу.
- Прости, Нива-кун, что не дала тебе закончить этот рисунок, пока было возможно, - извинилась она, смотря на потухающее небо.
- Ничего, - улыбнулся в ответ рыжий мальчик, - Я могу начать что-нибудь другое, а этот набросок закончить в другой день.
- Что, например? – заинтересованно наклонила голову Рику.
- А что бы тебе хотелось? – тихо спросил Дайске, смущенный подобным вниманием к его работе.
- Мне? – удивилась девушка и задумчиво закусила губу. – Ну… А, знаю! – с энтузиазмом воскликнула она, - Я хочу снег!
- Снег?
- Угу. У нас же так давно не было настоящего снега! Я так соскучилась по виду города всего в снежных шапках, а ты ведь уже рисовал зимний пейзаж, вот я и подумала… Это сложно? – запнулась Харада, увидев, как изменилось выражение лица парня.
- Нет-нет, что ты! – поспешил разуверить ее тот. Просто девушка упомянула его зимний пейзаж, вот Нива и вспомнил связанную с ним печальную историю. Но он не хотел рассказывать об этом Рику, да и не мог. К тому же идея нарисовать город в зимнем его обличье и вправду казалась ему привлекательной. – Наоборот. Могу начать прямо сейчас. Ты… будешь смотреть?
- Конечно. – подтвердила Рику и придвинулась ближе к художнику, чтобы не пропустить ни одного движения, одновременно стараясь не загораживать свет и не мешать. Она почти с восторгом наблюдала, как на чистой бумаге появляются неясные очертания родного города с его домами, улицами, магазинчиками и темным небом с яркими звездами. Прошло, наверное, не больше получаса, как знакомый пейзаж, так любимый ей, был закончен. Осталась небольшая, но очень важная деталь – снег. Как будто бы специально, а так скорее всего и было, Дайске оставил его напоследок. Наверное, он тоже, как и она, любил наблюдать за быстрым, неожиданным, волшебным преображением вещей. Вот и сейчас привычный до мелочей город начал меняться под кистью художника, пусть ей и был простой карандаш. Рику наклонилась еще ближе, любуясь мягкими переливами снега, появляющимися то тут, то там сугробами, огромными белоснежными шапками, покрывавшими крыши домов. На какой-то момент девушке даже показалось, что в воздухе дохнуло морозной свежестью и вот сейчас, еще чуть-чуть, и волшебство с картины воплотится в жизнь. Но любое чудо рано или поздно кончается.
Сделав еще пару штрихов и внимательно осмотрев рисунок, Дайске кивнул.
- Вот и все, Рику-сан. Если хочешь… - он хотел предложить девушке забрать этот рисунок, ведь она сама попросила Ниву его нарисовать, но, повернувшись к ней лицом, вдруг встретился с ней взглядом и растерял все слова. Они были слишком близко. Пытаясь не упустить ни одного мгновения волшебства, Рику, сама того не замечая, наклонилась слишком сильно, и сейчас их лица были очень близко, между ними не было и десятка сантиметров. Дайске мог даже различить золотые искорки в теплых глазах девушки и легкий румянец, покрывший ее щеки. В следующий момент Рику смущенно закрыла глаза и едва заметно наклонилась вперед, неловко, но очень трогательно. Нива понял, что тоже наклоняется к ней и прикрывает глаза. Он почувствовал, как его щеки начинают пылать, но ничего не мог с этим поделать. Но разве это правильно?
- Прости. – шепотом произнес Дайске и удивленно замер. Неужели это действительно он сказал? Или, может, это снова Крад развлекается? Хотя, от него не было слышно ни слова с тех пор, как Нива вышел из дома, и если бы не редкие обрывки чужих эмоций, Дайске вообще бы решил, что его мысленный собеседник нашел способ выбираться из его тела. Но, получается, что это чувство неправильности происходящего – его собственное? Не может этого быть!
Последняя мысль заставила его почувствовать легкую злость на себя. А ведь Крад был прав – сколько можно себя обманывать, причем только для того, чтобы всем вокруг и ему было удобно? Разве он не может быть честен с самим собой – иначе как он может быть честен с другими? Ведь одно дело, когда ты не можешь себя понять, и совсем другое – когда пытаешься обмануть или найти своим чувствам какое-нибудь совсем невероятное оправдание. К тому же это совершенно несправедливо по отношению к Рику-сан. Какое право он имеет ее обманывать?
- Прости, - повторил Дайске, но уже тверже, хотя в его голосе и слышалась вина. Он немного отстранился от девушки, так, чтобы было удобно смотреть ей в глаза. – Я не могу. – Все так же виновато продолжил Нива. Он понимал, что это звучит невероятно глупо, особенно после их взаимных признаний и уже бывших поцелуев, но ничего не мог с собой поделать. Может быть, это было даже жестоко, потому что, возможно, Рику действительно любила его. Но это и вправду было совершенно неправильно – обманывать кого-то, чтобы что-то себе доказать. Ну, или другим, что тем более не могло служить не то что оправданием, но даже достойной причиной.
Дайске неуверенно дотронулся до плеча девушки, жестом и улыбкой прося у нее прощения. Но вместо того, чтобы обидеться (хотя, на самом деле, в ее взгляде все же промелькнуло это чувство, но совсем ненадолго) или, там, расстроиться (Нива не знал точно, как девушки должны себя вести в подобных ситуациях), она улыбнулась ему в ответ, забрала его руку, лежащую у нее на плече, в свои и успокаивающе пожала.
- Тебе не в чем себя винить, Нива-кун. По правде говоря, если бы ты не остановился, это пришлось бы сделать мне. И уже ты говорил бы мне эти слова, пытаясь убедить меня, что я ни в чем не виновата. Я… правда люблю тебя, Нива-кун, но сейчас я понимаю, что это не та любовь.
- Я тоже, - согласился Дайске. Его улыбка стала намного светлее, а в глазах отразилось понимание, - я тоже понял только сейчас, что люблю тебя, но как старшую сестру.
- Старшую? Я настолько старая? – шутливо проворчала Рику, и их общий смех снял остатки напряжения между ними, наконец-то делая все простым и понятным. Пусть они и поняли, что обманывались, но это объяснение расставило все точки над «И» и в этот вечер они приобрели намного больше, чем потеряли – настоящее понимание и дружбу.
- Ну, раз уж нормального свидания у нас не получилось, ты не мог бы нарисовать что-нибудь еще, пока солнце не село? – весело поинтересовалась Рику, опять устраиваясь так, чтобы ей хорошо был виден альбомный лист, но и не загораживая свет, которого и без того было мало. Кивнув, рыжий мальчик обратил свой взгляд на стремительно темнеющее небо. Смотря, как ярко алый закат плавно перетекает в фиолетовые сумерки, он улыбался.

@темы: D.N.Angel, "Зеркальный цирк", Фики, Творчество